Печать

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
1 час 1 день 1 неделя 1 месяц Навсегда

[Tara]

После такой очередной информации пусть никто не говорит, чтобы Джимми Пейдж снова играл и создавал. Он столько наигрался с детских лет, что пусть сам решает, продолжать ему или можно позволить себе отдохнуть. 
Дэвид Боуи говорил, что Джимми Пейдж подарил ему рифф «Supermen» за 5 лет до того, как он записал его.
Если вы когда-нибудь копались в pre-Led Zeppelin (преддверии Led Zeppelin) Джимми Пейджа, похоже, он действительно играл со всеми на лондонской сцене в середине 1960-х годов. Как ведущий сессионный гитарист той эпохи, Джимми Пейдж работал над саундтреками к фильмам о Джеймсе Бонде и Битлз в дополнение к записям The Who и The Kinks.
На самом деле он играл на сессиях со всеми этими именами - плюс Rolling Stones и Petula Clark - до конца 1964 года. Когда календарь перешел на 1965 год, Джимми Пейдж был столь же вездесущим. До конца этого года он работал с Nico, Marianne Faithfull и Them.
Поклонники классического рока захотят обратить особое внимание на январскую сессию 1965г. Джимми Пейджа, сыгранную ним с группой Manish Boys. В этой группе Дэвид Боуи был на вокале. И, согласно Боуи, Джимми Пейдж дал ему рифф, который в двльнейшем Боуи использовал в двух случаях. 
Дэвид Боуи вспоминал, как щедрый Джимми Пейдж передал ему рифф.
Шелу Талми, который продюсировал записи Kinks и Who в ту эпоху, казалось, что Джимми Пейдж всегда был словно в режиме ожидания для записи сессий. Поэтому никто бы не удивился, когда Талми пригласил Джимми Пейджа для сеанса Manish Boys, во время которого они записали “I Pity the Fool.”
Оглядываясь назад на эту дату, Боуи вспоминал молодого сессионного аса Джимми Пейджа, который играл на “I Pity the Fool.” Но, что еще более важно, Боуи сказал, что Джимми Пейдж подарил ему рифф, который он позже использовал в The Supermen, заключительном эпизоде ??The Man Who Sold the World.
«Он был довольно щедрым», - сказал Боуи в интервью. «Он сказал: «Послушай, у меня есть этот рифф, но я ни для чего его не использую, так почему бы тебе не изучить его и не посмотреть, сможешь ли ты что-нибудь с ним сделать». 
Боуи действительно научился этому. А пять лет спустя он превратился в пульсирующий гипнотический рифф The Supermen. (Вы можете определенно представить, что Джимми Пейдж играет такой рифф.) Но Боуи сказал, что это был не последний раз, когда он использовал его.
Боуи снова использовал рифф на ‘Dead Man Walking’.
«Никому никогда не нужно было рассказывать Джимми Пейджу о великолепном риффе. Человек, который придумал гениальные эпические риффы для «Whole Lotta Love» и «Kashmir» (последний из которых Джимми Пейдж назвал своим величайшим с Led Zeppelin), умел превращать риффы в золото».
Так что в некотором смысле странно, что он проиграл рифф, который Боуи использовал для «Суперменов». По словам Боуи, рифф не умер с этим классическим треком. «С тех пор я использовал [рифф]», - сказал Боуи в том же интервью об этой сессии. «Это никогда не подводит меня».
Боуи имел в виду его использование в «Dead Man Walking» - песне, которую он выпустил в 1997 году на своем альбоме Earthling. 
В общем, день, когда встретились Джимми Пейдж и Дэвид Боуи, принес несколько удивительных историй. Это было то, что вы ожидаете от встречи двух самых влиятельных фигур рока.

[Moby Dick]

Музыкальная газета Melody Maker (Англия) 21.06.1975г. автор: Chris Welch

Джон Бонэм: за горами, за долами
Крис Уэлч приезжает на ферму… на встречу с барабанщиком Led Zeppelin

Деревня наполнилась слухами. Джон на ферме собирался купить The Chequers. Американец в баре, за несколько километров от этого места, был непреклонен. Точно также как домовладелец, и несколько поседевших фермеров, когда они осушили несколько пинт самого прекрасно пива, известного ученым и агрокультуре.
Но тема дебатов имела мощный резонанс, затормозившего слухи, раз и навсегда. «Нет, я не покупаю чертов Chequers! Так и знайте… мне это не интересно».
Джон Бонэм, фермер, животновод и барабанщик самой тяжелой рок-группы мира, обедал в безопасном убежище Уорчестера, ел дешевую фасоль в компании друзей, любителей выпить и закусить.
Буквально днем накануне, его жена Пэт, родила дочку, Зою, поэтому поводов веселиться и праздновать появилось более, чем достаточно. И помимо небольшой проблемы, а именно лишения водительских прав сроком на полгода (никаких слухов – об этом написали в местной газете) Джон испытывал огромное удовлетворение, которое только может пережить состоявшийся человек.
За несколько недель до этого, он лупил по огромной барабанной установке, вновь находясь в другом мире. Мир тысяч обожающих его фанатов рока, мир огромных тиражей пластинок и марафона, аншлаговых концертов. Все говорит о том, что этому парню комфортно находится в обоих мирах, и он излучает равную прямолинейную, неистовую энергию.
На концертах в историческом зале Ears Court, взрывная и очень точная игра Бонэма была главным фактором в потребности группы в постоянном потоке адреналина. Почему Бонэм столь выносливый? Да потому что у него крутое, накачанное тело, закалившееся как на стройке, так и в музыкальной индустрии.
Джон высказывает свои идеи, мнения и мысли безапелляционным тоном, и вместе с тем это бесстрашно-душевный человек с вызывающим уважение юмором. Он смотрит миру прямо в глаза, и рассчитывает на ответное уважение. Он вам не пресловутая «божья коровка», именно этот человек однажды назвал себя любителем поиграть на барабанах громко и агрессивно.
И вместе с тем редкий случай, когда рокеры, громкие, яркие и прославленные, ставшие настоящими профессионалами, отправляются на холмы и долины, подальше от городского смрада, для того, чтобы наслаждаться животными, землей и тишиной.
Бонэм ведет себя как настоящий громила. После гонки по виадукам, через смог Бирмингема (живой мемориал «планирования» 60-х), городские шрамы постепенно зарубцовываются, а деревня Уорсцершира расцветает.
Табличка с названием в стиле ранчо появляется за поворотом на дороге класса «Б», а вдоль шоссе, ведущего к современному кирпичному деревенскому дому, тянутся двойные, белые заборы. Именно в этом доме спрятался босс и его семья.
Вот интересно, Джон всегда собирался заняться фермерством? «Никогда. Агрокультура меня никогда не привлекала. Я даже не подыскивал себе ферму, мне был нужен обычный дом с куском земли. Но когда я увидел это место, что-то щелкнуло во мне, и в 1972 я приобрел эту недвижимость».
Все говорит о том, что общество местных колхозников радушно приняло Джона, в любом случае у местных появился дружелюбный сосед.
Роберт Плант живет всего в нескольких километрах от Джона, живет в компании козлов, и Джон признается, что «эти козлы жрут все подряд, старые ботинки, да все что угодно».
Рассказав такое, Джон дико расхохотался, и его смех разнесло на половину сотен акров овец и прочей скотины, пасущейся рядом с его домом.
Мы расположились в полях. Вид был просто потрясающий, не считая недавно возведенной линии телеграфных столбов.
Один из старых сараев был переоборудован под потребности современного рок-н-ролльного фермера.
«Это мой фирменный автосалон», сказал Джон и захихикал, проходя мимо шоблы кошаков, следовавших за нами на безопасном расстоянии. И вот они, слепленные вместе во тьме, там стояли три просто потрясающих автомобиля.
Тщательно выкрашенное устройство, довоенное переделанное такси, водруженное на огромную по ширине колесную пару, и как объяснил Джон: «машина для автопоказа, я купил ее в Лос-Анджелесе. Разгоняется до 150 км. в час, А вот это один из «Корветов» 1967 года выпуска с семи литровым двигателем».
«Вот это двух-дверный Ford 1954 года выпуска, восьми литровый движок. Мимо меня на дороге могут проноситься ребята в спортивных тачках, они думают, что это старое ведро, до тех пор, пока я не дам по газам».
«Потрясающая машина, ты только посмотри на хромированные части в салоне. Когда купил, у этой машины пробег был всего 10000 км.».
Как и многие другие, срывающие первые плоды успеха, в свое время Джон приобрел себе Роллс Ройс.
«Да, былого цвета. Я поехал на нем на свадебную церемонию в Бирмингеме. Когда вышел из Загса, моя машина была похожа на взорвавшуюся бомбу. Ее раскурочила целая толпа местных скинхэдов. Они выбили ветровое стекло, все разломали. Будь это машина иной модели, они бы ее трогать не стали».
Красная тряпка для быка, это понятно. Но Джон работал и продолжает вкалывать ради своего семи литрового красавчика.
Вернувшись в дом, мы продолжили разговор, вспоминая начало его музыкальной и барабанной карьеры, сделавшей его мировой знаменитостью.
«Когда-то это был дом на три комнаты. Мой отец обшил все вагонкой, я много чего переделал вместе со своим братом и субподрядчиками».
«В летний период бригада строителей будет бесконечно тянуть время, чтобы потом в плохую погоду заниматься ремонтными работами внутри дома. Я это знаю, потому что после окончания школы, работал на стройке вместе со своим отцом. У него была своя строительная фирма, и одно время я занимался стройкой с удовольствием».
«Но именно в барабанах нашел свое истинное призвание, и учился играть 3-4 года. Если бы музыкальная карьера не удалась, я всегда бы мог вернуться на стройку».
«Одно время играл в одной группе с Ники Джеймсом, просто невероятным лидер вокалистом. Нам пришлось брать в аренду большой концертный аппарат, и после одного из концертов решили на дому у кого-то переночевать, а в это время, ночью, всю систему громкоговорителей у нас попиздили».
«В то время у нас с Ники было много фанатов, причем он умел петь в абсолютно любом стиле, но вот песни оригинальные сочинять не умел».
«В то время мы выступали по многочисленным бирмингемским клубам. Часто на обычных танцах. Сейчас все эти залы уже закрыты».
«Закончив школу, я просто рвался играть на барабанах, причем играл забесплатно. Честно говоря, играл так довольно долго, но родители поддерживали меня».
«Что интересно, барабанные уроки никогда не брал. Но насколько я помню, тот же Карл Палмер брал много уроков. Я играл в своей манере, так как мне хотелось, и попал в черный список музыкантов в Бирмингеме. Слишком громко грохотел, в итоге попал под запрет и оказался в тупике».
«Нынче понятие «слишком громко» просто отсутствует. Жаль, что в то время установку нельзя было подзвучить через систему громкоговорителей. Я пытался подключится всеми возможными способами, но играл в Led Zeppelin постоянно страдаешь от многочисленных косяков со звуком».
«Когда на сцене, Джимми и Джон Пол Джон слева и справа солируют, звучание гитары и баса экранирует в мои барабанные микрофоны, а при большом количестве сценических мониторов, сигнал заводится, и пошло отражение, фидбек. Поэтому мне никогда не добиться желаемого».
Тем не менее, я подумал, что барабаны Джона на концерте в Earl Court звучали опупительно.
«Да, те концерты мне явно понравились. Более того, я решил, что это наши лучшие выступления в Англии. Когда играю дома, в Британии, перед концертом всегда в нервном напряжении, и мы рассчитывали на мощный отклик такой огромной аудитории».
«Но все прошло просто прекрасно, и хотя мы не смогли бы использовать лазерные лучи на полную мощность, я решил, что видео экран очень бы пригодился. Он стоил целую кучу денег, но на нем можно транслировать крупные планы, которые при обычных условиях на концерте фиг получишь. Экран отработал все до последней копейки».
А это правда что группа несколько недель репетировала перед началом турне?
«Нет, мы репетировали всего три дня. Что интересно, прошло всего лишь несколько недель с момента нашего возвращения из Штатов. Нам было просто необходимо немного взбодриться».
«Мы уже запланировали американское турне, потому что любим менять сценическое представление ежегодно. Просто невыносимо играть одни и те же песни, снова и снова».
«Конечно, ряд старых песен из концертной программы не выкинешь. Если бы мы не сыграли «Лестницу в небо», даже не представляю, как бы на это народ отреагировал, потому что эта песня стала одной из самых известных за всю нашу историю».
«Когда на концертах в Америке Джимми берет первый аккорд нашей «Лесницы», все в зале тут же начинают бесноваться, но успокаиваются, как только Роберт пропевает первую строчку»...

[Moby Dick]

продолжение:
...«И мы всегда исполняем «Whole Lotta Love», потому что эту вещь хотят услышать, и я все также отжигаю на «Dazed And Confussed». Всегда наслаждаюсь исполнением этой песни так как мы всегда играем ее по-разному. В других песнях мы можем менять одну-две партии».
«На последнем концерте в East Court мы исполнили «Heart Breaker», «Black Dog» и фрагмент из «Out On The Tiles». Записав альбом «Physical Graffiti», теперь мы можем играть множество разных песен».
«С нашей стороны это был не сознательный выбор, потому что на том этапе мы прекрасно понимали все, что исполняем. Мы просто поняли, что нашей группе это просто необходимо. Теперь мы записываем все свои выступления и, конечно, в Америке идет прямая трансляция на радио, и слушатели в курсе какие песни мы играем».
«Вот в Англии наши песни по радио не крутят, разве что только Джон Пил и Алан Фриман. В Америке по радио весь день могут гонять ту же «Trampled Under Foot». Когда мы впервые играли эту вещь, Джон Пол и Джимми начали с риффа, но потом мы решили, что перегнули с мотивами соул, и кое-что поменяли. Мне в самый раз, прекрасный ритм для барабанщика. Очень подходящая тема, в которой есть где развернуться с брейками. Но по сравнению с той же «Dazed And Confussed», главное скорость исполнения. Пока играем, я думаю: «Господи, эту ноту я пропустил, эту затянул, а эту изуродовал». Эту песню нужно исполнять с определенной сноровкой, и если я не настроился должным образом, играть очень тяжко».
«Мы записываем каждое выступление, и это очень помогает, особенно в дальнейшем разборе моего барабанного соло, потому что по ходу прослушивания, я понимаю, какие фрагменты получились наиболее удачными».
Джон с виду вроде такой здоровяк, музыкант, уверенный в своих силах, но все знают о том, что перед каждым концертом Zeppelin его терзают сомнения, мучает беспокойство. Он может сидеть за кулисами, и нервно постукивать палочками, он с нетерпением ждет выхода на сцену и трех часового изматывающего представления.
«Ой, меня так накрывает, нервы ни к черту, причем так постоянно. Но стоит нам громыхнуть вступление «Rock N Roll» и я успокаиваюсь. Просто я не люблю штаны просиживать, и очень волнуюсь о своей игре, а стоит мне только разволноваться, начинаю дичайше буянить. Если же играю достойно, настроение великолепное».
«Все в нашей группе переживают точно также, каждого что-то нервирует перед выходом на сцену. Начинаешь ходить из угла в угол, нервно курить. В этом плане хуже всего бывает на фестивалях».
«На фестивале, бывает приходиться высиживать целый день, бухнуть нельзя, иначе потом быстро устанешь и все запоганишь. В итоге сидишь, пьешь чаек в своем трейлере, а все вокруг как заклинание твердят: «ну, вооще, чувак».
«Сейчас мы редко играет на фестивалях, потому что наш концертный аппарат сильно разросся. Своя черная сцена, куча громкоговорителей, свой сценический свет. Представь себе, мы и Pink Floyd на одном концерте, и тут надо менять аппарат. На это ушло бы несколько часов. В Англии мы отыграли единственном фестивале, в Бате, и все прошло отлично».
Трудно забыть спец эффекты на литаврах во время затяжного барабанного соло Бонэма на концертах в Earl Court. Для этих эффектов ты используешь синтезатор?
«Нет, фразировка контролируемая педалью на литаврах. Я уже играл так в 1973, но только с другим звуком. Барабанное соло нравится далеко не всем и не каждый такое соло понимает, поэтому мне приходится вставлять в свое соло какие-то эффекты, интересные звуки, чтобы зрители в зале не расслаблялись. Я уже давно играю соло голыми руками, причем играл в такой манере еще до прихода в Zeppelin».
«Помню, как в свои 16-ть лет играл такое соло в «Caravan». По запаре можно рукой по хай-хету так шваркнуть, что выдрать ломоть мяса из костяшки, или растянуть связку на руке, причем так не хило».
«На каждом концерте, по ходу соло, я стараюсь добавлять какие-то новые элементы, но основа незыблема, игра палочками, потом руками, затем идут литавры, и финальное крещендо».
«На обычной, упрощенной установке, я бы играть постоянно не смог, откровенно заскучал. Вот на последних гастролях в Штатах дико возгордился, когда меня начали нахваливать те, кто при обычном раскладе, все эти барабанные соло на дух не переваривает. Обычно, я солирую минут 20-ть. Само затяжное соло у меня вышло как-то раз, за полчаса. Да, знаю, долго, но когда я играю, время замирает для меня».
«Бывает так увлекаешься, что мысль пронзает: «Опаньки, и как мне теперь из этого соляка выпутаться?». В другой раз, гемор иного рода, пошел брейк, и на середине понимаешь «все, сейчас слечу, залажаю». Да, пару раз лажал, и тогда ребята злобные взгляды в мою сторону кидали. Но с другой стороны, это даже к лучшему, в такие моменты понимаешь: «ага, значит, я выдал то, что до этого сыграть даже не пытался»».
А бывало такое, что по ходу изматывающего турне ты понимал, все, силы тебя покидают?
«Нет, такого не бывает. Скажу больше, сейчас я устаю после соло меньше, чем это было в начале карьеры. Конечно, тогда мы не делали по ходу концерта разбавочку, перерыв для песен на акустиках».
«На концертах в Earl Court была такая холодрыга, что нам пришлось установить электрокамин в гримерке. Профсоюз тепловые пушки ставить нам бы просто не позволил. Перед первым концертом в пятницу, мне пришлось сделать пробежечку, и вообще я играл, сидя за барабанами в пальто».
Вот совершенно непонятно, почему Zeppelin не стремятся выпускать хитовый сингл, тот же альбом «Граффити» был напичкан потенциальными, будущими синглами. Неужели тупо не хотелось?
«Тут дело не в желании, все дело в продолжительности самих песен, возьмем для примера ту же «Trampled Under foot». Зачем резать, укорачивать эту песню ради выпуска на сингле, это бессмысленно. Если кому-то нравятся Led Zeppelin, они пойдут и купят целый альбом, в любом случае. Поэтому нам совершенно не зачем выпускать сингл с альбома».
Потусив в пивной, мы вернулись в деревенский дом, выпить бренди, насладиться квадрофонической системой, грозившей распугать сонное стадо коровок герефордской породы.
«Ты только послушай… это прекрасно», с этими словами Джон ставит мне «Im Keeping», новый сингл The Pretty Things. Подписавшись на Swan Song, лейбл Zeppelin, все говорит о том, что их карьера дает новый виток. Джон также нахваливает мне новую пластинку Supertramp, а еще признается, что неожиданно полюбил кантри музыку.
«Как же жаль, что на современной сцене мало концертных групп способных меня впечатлить», вздохнул Джон, вливая в себя стаканюгу бренди, а голос его в этот момент потонул в грохоте динамиков.
«Хорошим группам сейчас негде выступать, все заполонило диско. Господи, как же я ненавижу все эти дискотеки, с блестячками-огнючками. Ладно еще вечерок скоротать в этой дискотне, я еще понимаю. Но мне хочется услышать достойную концертную группу. Нельзя забывать о том, что такие группы основа-основ музыкального бизнеса».
Но если даже рок-н-ролл начнет загибаться, у Джона есть достойный приемник, 9-ти летний сына Джейсон. У него есть свои маленькие барабаны, установленные перед игровым автоматом отца. Пацан отжигает под песни Гэри Глиттера.
С другой стороны Джон не уверен, сможет ли Джейсон стать очередной рок суперзвездой-барабанщиком. Как-то раз днем он пришел домой из клуба, прихватив с собой свежайший сингл, «Whispering Grass» Уидсора Дэвиса.
«Мой Джейсон не поддается обучению», предупредил Джон. «Характер у парня мерзотный».

[Бешеный]

ухххххх нет слов... Громовержец!!!!!! ( читаю и вдыхаю аромат 75-го, когда сам пешком под стол ходил)

[iZEP]

«Мой Джейсон не поддается обучению», предупредил Джон. «Характер у парня мерзотный»

Справился как видим. "Дядьки" помогли

[Tara]

Про создание обложки к Led Zeppelin lll:

В 1970 году Led Zeppelin искали нового художника, чтобы вдохнуть жизнь в обложку своего нового третьего альбома, тогда Джимми Пейдж и вспомнил о своём старом товарище по колледжу Закроне [Zacron].

Если вы прогуливались по испещрённым росписями коридорам Кингстонского колледжа искусств на заре 60-х годов, вы бы прошмыгнули мимо ваяний многих художников и музыкантов, которые должны были сформировать ближайшее десятилетие.

«Это был очаг таланта» - вспоминает один из самых знаменитых выпускников колледжа, известный только под псевдонимом «Закрон». «Мик Уэйн, который играл с Дэвидом Боуи, и Джон Ренборн, который стал тем изумительным гитаристом в Pentangle, оба учились в Кингстоне в тот период. Джимми Пейдж учился в школе искусств Эпсома, но я впервые встретил его, когда изучал живопись в Кингстоне. У его матери была афганская борзая, которая сидела у меня на коленях в прихожей его дома».

Пара оставалась близкой, когда Закрон окончил Королевскую академию в 1964 году, но после того как Джимми Пейдж оказался занят в качестве гитариста в The Yardbirds, некоторое время прошло без контактов.

«Я работал в Лидсе и жил в Йоркшир-Дейлсе - объясняет Закрон о его жизни в 1969 году - и однажды, очень дождливой ночью, я решил позвонить Джимми, чтобы узнать, где он находится. Я подошел к залитой дождем телефонной будке, услышал голос Джимми на другом конце провода и уже собирался сказать: «Мне было бы интересно поработать с тобой», когда он прервал меня, сказав: «Где, ты, черт возьми? Мы искали тебя!»

К этому моменту Led Zeppelin были уже с двумя альбомами: с горящим дирижаблем Гинденбурга на их одноименном дебюте, нарисованном Джорджем Харди, и «коричневым бомбардировщиком» на LZ II, созданным Дэвидом Джунипером. Теперь политика группы по смене исполнителя на каждом выпуске альбома означала, что Закрон оказался в нужном месте, в нужное время, с необходимым талантом, чтобы довести до ума конверт для переходного альбома Led Zeppelin III 1970-го года.

Он принялся за работу. «Я поставил перед собой задачу посвятить себя созданию обложки, которая бы выделялась на рынке - дизайн, который имел такой же высокий рост, как и их музыка. До сегодняшнего дня группа не осознавала, что я ходил в каждый музыкальный магазин в Лондоне и создавал адские проблемы для продавцов, снимая каждый альбом с каждой полки, пока не овладел полным знанием всего того, что есть на рынке. На моих плечах лежала огромная ответственность за создание дизайна для рок-группы номер один в мире».
Черпая вдохновение из законченного альбома, ещё когда работал в студии, Закрон также помнил о предложении Пейджа о вращающемся картонном диске, на котором была бы серия изображений, включая снимки четырех участников группы, которые были видны через отверстия в конверте, когда его вращали.

«Джимми пришел к мысли, что обложка может быть основана на диаграмме овощей [т.е. круговой таблице] - говорит он, - так что его идеи и мои остановились именно на этом. Создавая вращающийся диск, вы заставляете людей участвовать поработать в реальном времени. В некотором смысле, это почти как создание графического фильма.

«Я был дотошен, чтобы получить нужные изображения участников группы - добавляет Закрон, - и все фотографии были сделаны у них дома, именно по этой причине. Было важно создать образы, которые показали их как гигантскую силу, которую они использовали в музыке. Джон Пол Джонс был подобием греческого бога изобилия. Джон Бонэм был хорошим человеком - жизнерадостным, юмористичным - но у него было мужественное лицо, и если вы не заставите его раскрыться, вы не получите желаемого изображения.

«Поэтому я сфотографировал его, когда он ел бутерброды с огурцом, от чего его лицо немного округлилось. Идея лица Джимми родилось из облика Медузы - греческого божества со светящимися волосами и жестким взглядом». Лицо Роберта почти германское в старом, классическом смысле. Опять же, волосы похожи на извивающихся змей, а кулон на шее напоминает немецкий крест времен Первой мировой войны - без свастики, конечно».

На остальной части раскладного конверта альбома LZ III был разбросан ряд предметов, явно выбранных случайным образом: грецкий орех, летающее кресло с подголовником, кукуруза в початках, три биплана, летящих друг за другом к гигантской стрекозе.

«Часть революционного шага, который сделал конверт - говорит Закрон, - заключалась в том, чтобы собрать воедино элементы, которые раньше не собирались. Вещи, летающие в воздухе, которые обычно не летают в воздухе. Я снисходительно относился к тому, что использовал вещи, которые меня заводили - такие замечательные вещи, как бипланы, пальмы, символические птицы, маленькие кусочки геральдических украшений и космическая геометрия. Кукуруза в початках очень похожа на дирижабль. Я знаю, что Джимми сделал комментарий по этому поводу.



Несмотря на политику невмешательства группы и лейбла, было два элемента, которые Закрон был обязан включить в общий хаос [вставок].

«Led Zeppelin» - это название - написанное на небесах, как будто оно висит там, как дирижабль - объясняет он. «И в Atlantic Records прошло специальное совещание, чтобы решить, можно ли разрешить их логотипу быть квадратным на странице [LZ] . Я сказал: «Послушайте, если мне придется использовать ваш символ Atlantic Records, который действительно довольно чужд остальному дизайну конверта, тогда я хочу выбрать цвет и расположить его так, чтобы он выглядел как компонент в цельном дизайне. «Поэтому они посовещались и сказали «да».

Возможно, неудивительно, учитывая сложную природу дизайна и перфекционизм Закона, прошло около четырех месяцев, прежде чем художник был готов представить дизайн Led Zeppelin III своим заказчикам.

«Это заняло у меня много времени» - говорит он. «Я думаю, что они хотели, чтобы я сделал это, пока я размешивал свой чай. Но они должны были ждать, потому что это должно было выглядеть действительно уникально. Когда я делаю конверт, я держу его рядом с туалетом, он у меня около телефона – мест где я живу и дышу работой. Группа очень хорошо знала, что это заняло много времени. Были истории [по типу] «Где, черт возьми, конверт?», И я думаю, что Джимми решил, что я отошёл от работы. Но он не должен был волноваться, потому что я всегда придумываю всякие штучки.

«Последнее, что я позволил себе - это поместить мой собственный логотип внутри - продолжает он - а потом я отправился из Йоркшира по шоссе М1, чтобы показать дизайн конверта [менеджеру] Питеру Гранту. Когда я добрался до офиса Питера на Оксфорд-стрит, я сказал ему: «У меня для тебя настоящий сюрприз». Затем я взял воронку, которая была громкоговорителем для любой новой водевильной группы, и надел её ему на голову. И не позволял ему снять её, пока я не решил все проблемы со своим конвертом.

Когда я снял её, он просто сказал: «Просто фантастично!» Я думаю, что мне заплатили за этот дизайн больше, чем кому-либо раньше. Это означало, что я мог пойти в художественный магазин и купить все материалы, которые я хотел».



Хотя с тех пор он колебался, постоянно меняя своё мнение, похоже, что Джимми Пейдж в то время был очарован дизайном конверта.

«Джимми сказал мне по телефону из Нью-Йорка, что он считает, что он фантастичен, и что с тех пор я буду должен оформлять все их обложки» - вспоминает Закрон. «Но я думаю, что, возможно, Джон Пол Джонс напомнил ему, что у них была такая политика, когда для оформления каждого нового альбома приглашали другого художника, и это победило. Как и во всех группах, вы всегда получаете разные точки зрения, тянущие во всех направлениях, и это нормально.

«Испытание временем показало, что обложка его выдержала» - заключает Закрон. «По опросам она была признана одной из четырех лучших обложек альбомов в мире, и я думаю, что три обложки альбомов были предназначены для культовой привлекательности, а не из-за ценности художественного оформления. Создание этого дизайна было прекрасной возможностью, очень захватывающей, и это, безусловно, помогло продвинуть мою работу дальше.

«Благодаря этому дизайну обложки Zeppelin появилась самая удивительная история дизайна и графических изображений, живописи и скульптуры, графики, гравюры и фотографии. С 1970 года я живу в условиях высокой энергии, работая до 17 часов в день. И у меня есть несколько серьезных творческих планов на будущее ".

[Tara]

16 августа 1975 - Менеджмент группы официально объявил об отмене мирового турне Led Zeppelin. Это было вызвано тем, что Robert Plant не мог ходить в результате автоаварии, произошедшей 4 августа. Когда четыре члена группы собрались вместе в Джерси, было решено, что Плант не в состоянии участвовать не только в концерте этого месяца, но и вообще в каких-либо концертах, запланированных на следующий год. Вокалист должен был проходить реабилитацию в Калифорнии в компании других членов группы. Swan Song опубликовала адрес, по которому можно было направлять открытки для членов семьи Роберта. Открытки с пожеланием выздоровления посыпались отовсюду. От такого несметного количества поддержки, включая телеграмму от Элвиса Пресли, Плант начал писать материал для нового альбома.

[Tara]

Я бы тоже ему открытку прислала, но не родилась еще тогда.

[Moby Dick]

Отрывок из статьи посвященной 50летию "четвёрки" в новом Classic Rock:

ГЕДДИ ЛИ ВСПОМИНАЕТ, КАК ВМЕСТЕ с АЛЕКСОМ ЛАЙФСОНОМ УВИДЕЛИ LED ZEPPELIN в 1969: «МЫ СРАЗУ ЖЕ ЗАХОТЕЛИ СТАТЬ ТАКИМИ КАК ОНИ». Loudersound 26.05.21 By Classic Rock (Classic Rock) Гедди Ли из Rush делится воспоминаниями о просмотре концерта Led Zeppelin в Торонто в августе 1969 года. Led Zep (Изображение предоставлено LedZeppelin.com) Вокалист и басист Rush Гедди Ли поделился своими воспоминаниями о том, как впервые увидел Led Zeppelin, когда группа Джимми Пейджа выступала на сцене The Rock Pile в Торонто 18 августа 1969 года во время своего третьего турне по Северной Америке. «Они буквально разрушили здание» - вспоминает Ли в новом интервью журналу Classic Rock. «У них было два концерта - вспоминает Ли. «Мы были на первом шоу. Я пошел с [оригинальным барабанщиком Rush] Джоном Ратси и Алексом [Лайфсоном]. Это было их всеобщее признание. Мы простояли в очереди несколько часов, но достали билеты на второй ряд. И я клянусь, что они не вышли на сцену - а просто выплыли. И буквально обрушили зал, потому что к концу выступления с потолка валилась штукатурка». «Я помню, что когда вышел первый альбом - добавляет Ли - мы ждали его появление в нашем местном магазине Sam The Record Man в Уиллоудейле - схватили пластинку, побежали ко мне домой, поставили её на проигрыватель и попадали на мою кровать, сходя с ума от Communication Breakdown. Они оказали на нас огромное влияние. Мы хотели мгновенно стать ими. Но их вещи было сложно играть. Мы пробовали исполнить несколько песен Zeppelin, когда играли в барах, но чувствовали, что не можем их воспроизвести как положено. Хотя какое-то время в нашем наборе была песня Livin’ Lovin’ Maid. Для Ли Led Zeppelin были намного больше, чем просто очередная хэви-метал-группа, что бы ни говорили или писали о них критики в конце 1960-х. «Термин «хэви-метал» не подходит к Zeppelin» - настаивает он. «У них был звук, который постоянно удивлял. Они использовали влияния и рисковали так, как другие хэви-метал-группы просто не могли представить, возможно, благодаря лирике Роберта Планта. В его текстах песен было то толкинское величие, которое не нравится людям, а мне нравится. Мне нравятся образы, которые он использует. И это сочетание того, как используется акустическая гитара Джимми, и присутствия этого блюзового фона. Это придает их музыке гораздо больше глубины, чем у обычной хэви-метал-группы».
 Чтобы узнать больше о Led Zeppelin, включая подробное аналитическое погружение в легендарный четвертый альбом группы, загляните в новый выпуск журнала Classic Rock, который также включает в себя статьи о Билли Гиббонсе из ZZ Top, Blackberry Smoke, Вольфганге Ван Халене, Meat Loaf и многом другом

[Pilot]

Интересно.
Но жаль что только одни эмоции, и практически никаких фактов.

[Бешеный]

все равно считывать эмоции....( о Наших) одно удовольствие...

[Moby Dick]

ДЖИММИ ПЕЙДЖ РАССКАЗЫВАЕТ, КАК ОН СОЗДАЛ СВОЁ СОЛО В ПЕСНЕ `STAIRWAY TO HEAVEN` НА «ВОЛШЕБНОЙ ГИТАРЕ».
Loudersound 10.06.21 By Classic Rock (Classic Rock)

Джимми Пейдж делится секретами своего культового соло Stairway To Heaven в журнале Classic Rock: «Это просто улёт».

Джимми Пейдж (Изображение предоставлено Майклом Путландом / Getty Images)

Джимми Пейдж делится своими воспоминаниями о записи классической песни Led Zeppelin Stairway To Heaven в новом выпуске журнала Classic Rock и рассказывает, как он создал культовое соло трека из «волшебной» гитаре.

Новый выпуск Classic Rock представляет собой беспрецедентно глубокое погружение в создание четвертого классического альбома Zeppelin, а гитарист (и продюсер) Пейдж ясно помнит, как он записал свое соло на самом известном треке альбома, Stairway To Heaven.

«Я неизменно играл гитарные соло в конце, когда уже был готов вокал и все наложения» - говорит Пейдж. «В данных обстоятельствах здесь уже были записаны бас, электрогитары, 12-струннка, магнитофоны и все такое. Я всегда ставлю соло в конце [записи], потому что к этому времени вы действительно живете треком, и, будучи продюсером, вы уже контролировали все наложения, которые уже были сделаны».

«Я взял свой Telecaster, чтобы сыграть это соло. Несмотря на то, что я играл на Les Paul, я хотел получить в песне часть Telecaster. Это был тот же Telecaster, на котором я играл на первом альбоме, тот самый, который подарил мне Джефф Бек и который я использовал в The Yardbirds. На самом деле, это какая-то волшебная гитара.

Как вспоминает Пейдж, его соло было записано «очень быстро».

«Я просто сказал: «Включай [магнитофон]», глубоко вздохнул - это то, что я обычно делаю - и начал. У меня было несколько замечаний, потому что у нас тогда не было столько вариантов, сколько их существует сейчас. Я знал, как я начну его, первые две или три ноты, но после этого я не о чём больше не думал, а просто сыграл его».

Инженер Энди Джонс был в диспетчерской, когда Пейдж играл своё соло. Он вспомнил, что у гитариста «сначала были небольшие проблемы с проигрышем».

«Он не до конца понял это - вспоминал Джонс. «Я помню, что сидел в диспетчерской и Джимми, стоял рядом со мной и сделал несколько прогонов, но проблема никуда не делась. Я видел, что он становится параноиком, поэтому и я становился параноиком. Я повернулся к нему и сказал: «Ты делаешь меня параноиком». А он сказал: «Нет, это ты делаешь меня параноиком!» Затем: бац! На следующем дубле он вырвал его – сделал всё как надо. Конечно, это действительно замечательное соло. Пейдж был просто невероятным».

Оглядываясь назад, Джимми Пейдж сравнивает свое плавное соло в эпической кульминации альбома как «поток сознания».

«Я импровизировал так же, насколько возможно, как и на любом из живых выступлений» - говорит он. «После того, как записанная версия вошла в альбом, соло оставалось в том же духе на концертах, но не совсем таким. Я постоянно менял его, видоизменял, как мы это делали со всеми песнями».

«Это не значит, что я когда-либо превосходил записанную на альбоме версию» - подчеркивает он. «Это то, что есть, и вы можете сказать, что это просто полет. Это не то соло, которое заранее разработано, записано [положено на ноты] и прочитано [при записи], оно скорее похоже на поток сознания».

В 2016 году читатели Classic Rock назвали работу Пейджа над Stairway To Heaven лучшим гитарным соло за всю историю. Маэстро несколько осторожно отнесся к аплодисментам.

«Является ли Stairway To Heaven моим лучшим гитарным соло Zeppelin?» - задумался он. «Нет, но чертовски приятно. Если все говорят, что это мое лучшее соло, это прекрасно, это хорошо, но есть другие, которые я предпочитаю».

оригинал: https://www.loudersound.com/news/jimmy-page-reveals-how-he-conjured-his-solo-to-stairway-to-heaven-from-a-magical-guitar

[iZEP]

есть другие, которые я предпочитаю»

Мне как постоянно прослушивающему и пытавшемуся всё это сыграть наиболее непостижимысоло   из (не в хронологическом и не  пиететном порядкax)The Rover I'm Gonna Crawl ALS FYL The Wanton Song SIBLYThe Ocean(Pt.1)OTHAFAвозможны коррективы, память уже на удивление не та)))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))

[Ill666]

лично я предпочитаю соло из Achilles Last Stand) такое классное переплетение гитар, сложно оторваться

[Moby Dick]

Эдди Крамер: почему мне нравилось работать с Led Zeppelin.
By Rob Hughes 22.06.21

Продюсер/инженер Эдди Крамер восхищается студийным блеском Led Zeppelin – даже несмотря на то, что Роберт Плант увел его девушку
Продюсер и инженер Эдди Крамер работал за звуковыми столами для The Beatles, the Rolling Stones и Джими Хендрикса, среди многих других, к тому времени, когда он записал Led Zeppelin II в 1969 году. Это было началом длительных отношений.
Некоторые песни на "Physical Graffiti", а именно "Black Country Woman" и "The Rover", были созданы Крамером в студии Мика Джаггера Stargroves в мае 1972 года. Крамер смикшировал "Houses Of The Holy" в нью-йоркской студии Electric Lady всего месяц спустя.
Как продюсер, были ли Led Zeppelin в действительности группой Джимми Пейджа?
- О, это было нечто большее. Он был чертовским режиссером. Это была концепция Джимми, но тогда человек, который также должен получить такое же количество похвалы, - это Джон Пол Джонс. На самом деле я знал Джона больше, чем Джимми. Он был очень милым и добрым, и они с женой приглашали меня в свой дом в Хэмпстеде, куда я ездил и общался с ними.
Джон всегда был в Олимпик Студиос, тащил свой усилитель B15, держа бумаги под мышкой, бас-гитару через плечо, дирижируя целым чертовым симфоническим оркестром. Он был гениальным аранжировщиком.
Я думаю, что Джон позвонил мне в начале 68-го, как раз перед тем, как они уехали в Америку, и сказал: “Приезжай ко мне домой, у меня есть кое-что, чтобы сыграть тебе”. Я пришел и прислушался, и, конечно, это было удивительно тяжелым. Я спросил: “Что это?” Он сказал мне, что они называются Led Zeppelin, а я просто сказал: “Что за дурацкое название, черт возьми.”
Следующее, что я помню, это 1969 год, и ребята здесь, в Штатах, гастролируют, а я фотографирую их в "Fillmore East". Поэтому они спросили: “Почему бы тебе не прийти и не сделать для нас микширование на Led Zeppelin II?” Я люблю этих мальчиков.

"Black Country Woman" оказалась на "Physical Graffiti", но на самом деле была записана на открытом воздухе в Stargroves в 1972 году. Было ли это записано таким образом по чистой случайности?
- Вовсе нет. Вы должны кое-что понять в отношении мистера Пейджа и всей команды, и это то, что на самом деле ничего не произошло. Все было спланировано. По большому счету, за всем всегда стояла какая-то тема.
Тогда мы были в этом чертовом огромном особняке Мика Джаггера и причина в том, что в каждой комнате был свой звук, особенно если вы собирались на большой барабанный саунд. В Старгроувз была действительно прекрасная оранжерея с большими эркерами и 15-футовым потолком. Барабаны Бонэма звучали чертовски громко, когда вы хотели записать такие песни, как "D'yer Mak'er".
В каждой комнате в доме можно было поставить инструмент. Я помню, как мы закончили тем, что поставили один из усилителей Джимми в камин с микрофоном. И у нас, возможно, был басовый усилитель где-то в шкафу. В этот момент у Джона был отличный басовый усилитель. Вся идея записи в таком большом особняке состояла в том, чтобы иметь возможность отделять звук и иметь в своем распоряжении разные звуки.
Поэтому мы подумали, что если это фон, то что еще мы можем сделать? Что ж, посмотрим. Может, нам стоит выйти на улицу, где нет акустики? Отличная идея! Поэтому мы усадили мальчиков на два табурета, а Джимми и Джон играли на акустических гитарах. Мы сделали основной трек, затем добавили барабаны и бас.
Когда дело дошло до вокала, кто-то предложил сделать это на улице. Знаешь, да, чувак, там будет хорошо и сухо! Все это было связано с акустикой – или отсутствием акустики – на открытом воздухе. Потом, конечно, как раз в тот момент, когда мы собирались записать вокал, над нами пролетел чертов самолет. Итак, вы слышите ответ в начале песни, в которой я говорю: “Эй! А как насчет этого самолета?” А Роберт просто говорит: “Нет, оставь это!” Я имею в виду, что лучше этого не бывает.
В те дни мы оставляли ошибки. То же самое было и на "Whole Lotta Love", где мы оставили вокальное растекание, потому что там было немного хихиканья. Если вы оставите правильные ошибки, вы действительно сможете опираться на такие вещи. На современных записях профессиональные инструменты могут избавить от каждого шепота и царапины, но мне нравятся все эти волосы вокруг.
Рок-н-ролл никогда не должен был быть нетронутым, поэтому я люблю вещи с волосатой задницей. Все просто. Радар дерьма сегодняшних детей хорошо настроен. Вот почему я думаю, что каждое последующее поколение любит Джими Хендрикса, The Stones, The Beatles и, особенно, Zeppelin. Это не чушь собачья, это прямо от сердца и блестяще сыграно. Уровень музыкального мастерства в Zeppelin был невероятно высок.

Каково это - быть свидетелем из первых рук?
- Это было потрясающе. Мне очень повезло поработать с ними над пятью или шестью альбомами, и это всегда было непросто, потому что они были чертовски хороши и доведены до совершенства. Иногда треки были невероятно сложными. Пейджи часами репетировал с Бонэмом, показывая ему разные ритмические вещи. Но как только он этого добивался, она оказывалась полностью заблокирована. И это давало ему свободу добавлять другие вещи.
Мы все смеялись, потому что он исполнял эти гребаные нелепые соло на барабанах и удивлялся, откуда они взялись. Но все это проистекало из его врожденной способности следовать указаниям Джимми, а затем добавлять свои собственные вещи.

Нет пользователй он-лайн.