Путешествие в страну грёз
сайт Gromko.Ru ноябрь 2002
Благодарим компанию SAV Entertainment за предоставленную аккредитацию
Sweet November, как мы ждали тебя! Больше года - с тех пор, как в июле 2001 был куплен билет в Санкт-Петербург с целью посетить запланированный там концерт Роберта Планта. Поездка получилась великолепной, но вот концерт, увы, отменили за несколько часов до начала (заболел гитарист Порл Томпсон: пищевое отравление, озноб, температура, «а потом у меня отвалилась нога», - мрачно пошутил Роберт Плант на пресс-конференции). И вот, новые даты: на сей раз и в Питере, и в Москве, 12 и 14 ноября 2002 года, Роберт Плант и его новая группа Strange Sensation представят программу «Dreamland». Даже более чем понятная народная настороженность по отношению ко всевозможным массово-увеселительным мероприятиям не повлияла на посещаемость московского концерта: по приблизительным данным, в «Олимпийском» собралось от 15 до 20 тысяч зрителей. Длинные очереди на улице, не менее длинные - в гардеробе, задержка концерта на 40 минут, истерическая давка у прохода в партер - всё это были свидетельства того, что к нам приехала настоящая рок-звезда, и выступление её - событие по меньшей мере неординарное.
Неординарным это событие было по всем параметрам: драматургия концерта оказалась столь необычной, столь противоречила привычным канонам, что приходилось даже испытывать некоторую растерянность - ну разве так выстраивают «нормальное» рок-шоу! Вместо «ударного» зачина Плант исполнил одну из самых мрачных вещей из «Dreamland» - «Hey, Joe»: простую, страшную и поучительную повесть о любви, измене и смерти. Волнами накатывал звуковой поток, из которого не сразу, но оттого еще более неумолимо вздымался знакомый всем и каждому по хендриксовской версии рифф - зловещий и восхитительный. И дальше Плант, казалось, всеми силами пытался запутать, заморочить и дизориентировать слушателя: придумывал к классическим хитам Led Zeppelin такие вступления, что приходилось порой поломать голову, чтобы догадаться, что же сейчас прозвучит (в этом Роберту оказался близок старина Нопфлер, тоже баловавшийся подобными штучками), разбавлял знакомые рок-сонги знойными квазиарабскими импровизациями, сбивал прямолинейный драйв психоделическими вставками и пространными вокализами, переиначивал аранжировки блюзов из последнего альбома и вообще никак не давал слушателю приноровиться к какому-то накатанному ритму, заставлял находиться в постоянном напряжении. И это напряжение, ожидание какого-то непредсказуемого поворота (чтобы не сказать, подвоха) стимулировало интерес к происходящему гораздо больше, чем если бы Плант исполнял нота в ноту канонические варианты своих новых и старых хитов (хотя кто-то, безусловно, ожидал именно последнего, причём всенепременно со «Stairway To Heaven» на закуску). Лишь громоподобным «Rock'n'roll»'ом, прозвучавшим на второй бис, была поставлена ясная, полновесная, непререкаемая точка в этом шоу, точка, которая на самом деле тоже обернулась многоточием…
Сам Плант был безо всяких оговорок великолепен. Стройный златокудрый полубог, одетый в серебристо-серую рубаху и белые джинсы, он изящно делал свой знаменитый изломанный жест рукой, в экстазе перекидывал микрофон (на шнуре) через плечо и словно нехотя ронял стойку. Над голосом его годы оказались не властны - всё тот же высокий, чуть инфантильный вокал с пронзительными блюзовыми интонациями, доставляющий чувственное наслаждение на вздохе, укачивающий на выдохе, продирающий до мурашек на форсированном вскрике и глиссандо. Голос не севший, не пропитый, не изъеденный болезнями, просто не потерянный на трудной рок-н-ролльной дороге. Конечно, кое-где Роберт чуть изменял свои партии (например, в коде «Going To California» спел на терцию ниже), но недосягаемые для многих «вершины» вроде ми второй октавы брал легко и без напряга.
Аккомпанировали Планту молодые музыканты - двое (ударник и клавишник, оба, кстати, концептуально лысые) из Portishead, один (гитарист) из бэнда Шинейд О'Коннор, один (басист) из старого состава самого Планта и еще один гитарист (по имени Скин) - новый, взятый взамен всё того же Томпсона, который, видимо, получил к России стойкое отвращение. На Led Zeppelin этот квинтет, конечно, не тянул, играл отнюдь не так тяжело, монолитно и драйвово (да и вообще, кто может сыграть, как Led Zeppelin, кроме самих Led Zeppelin?!), но зато очень разнообразно, интересно и профессионально. Чарли Джонс иногда переключался на контрабас, Джон Бэгготт колдовал над всеми шестью своими «досками» (особенно лихо он исполнил «аккордеоновое» вступление к «I'm Fixin' To Die»), гитаристы то поддерживали друг друга, то вели дуэли, переключались на акустику и мандолину, и вообще очень активно участвовали в действе -запомнилось, например, как Джастин Адаме после одной из восточных импровизаций, словно дервиш, крутился вокруг своей оси, всплёскивая руками… Звук был на высоте, по крайней мере, в партере. Музыкальный ряд органично дополнялся световым (думаю, не только меня вогнал в транс сумасшедший танец фиолетовых лучей в середине «Whole Lotta Love» ) и даже… ароматическим -при исполнении «Going To California» на сцене зажглись индийские благовония, окутавшие весь зал.
Как уже говорилось, в концерте прозвучало довольно много вещей из репертуара Led Zeppelin -помимо названных, это «Four Sticks», «Ramble On», «Celebration Day», «Baby I'm Gonna Leave You» (стенания Планта, всё столь же экстатичные, как и 30 лет назад, без сомнения, растрогали всех присутствовавших в зале девушек) и бисовая «Misty Mountain Тор» (из которой сделали чуть ли не техно с «чугунным» танцевальным ритмом). Из «Dreamland» было исполнено всего лишь четыре композиции, причём именно те, что воплотили в себе трагическую суть альбома - «Hey, Joe», «Morning Dew», «I'm Fixin' To Die» и «Darkness, Darkness». Сюрпризами стали ещё два кавера прекрасная интерпретация баллады «Girl from the North Country» Боба Дилана и версия «A House Is Not A Motel» полузабытой ныне калифорнийской группы Love, показавшаяся спорной, и не только из-за несколько чужеродной ориентальной импровизации в середине, но и потому, что основной материал был как-то скомкан. Из прочего сольного творчества Плант исполнил лишь забойную «Tall Cool One» («Now And Zen»), которую посвятил кумиру своей юности - Элвису.
Отгремели последние аккорды «Рок-н-ролла». В зале зажёгся свет. Концерт - совершенно однозначно - был прекрасным. Но почему всё не появлялось ощущения безусловного и полнот счастья, которое, казалось бы, должно было обуять меня после долгожданной встречи с любимой рок-звездой? Почему никто не дал мне точку опоры, не делал так, чтобы я почувствовала вкус сбывшихся мечтаний? Осталось много недосказанного, необъяснимого словами, неотфильтрованного на рассудочном уровне, и это придавало только что произошедшему оттенок какого-то странного волшебства. Хотелось повторить всё с самого начала. Вообще, настроение после концерта было сумрачно-меланхолическим: возможно, дело в том, что такое настроение присуще и альбому «Dreamland» в целом? - спрашивала себя я. Возможно… Когда-то музыка Led Zeppelin была устремлена в будущее: неимоверная юношеская энергия, жажда жизни, любви и созидания, мощь, объем и сила, заложенные в самом саунде, ощущение чего-то огромного и прекрасного, что было сродни духу 60-х - всё это делало «цепеллинов» едва ли не футуристическим символом. Казалось бы, с «Dreamland» 55-летний рокер Плант тянет нас из будущего в прошлое: он поёт древние блюзы о смерти, написанные теми, кого уж нет на этой грешной Земле, он перекраивает, деформирует и изменяет суть цеппелиновских стандартов, которые, впрочем, так и остались для нас символом давно ушедших 60-х… Но, на самом деле, он движется вперёд, по ему одному ведомой траектории. И проникнуть в царство грёз Роберта, вероятно, не дано нам, простым смертным, не пережившим в своей жизни и десятой доли того, что выпало на долю экс-вокалиста Led Zeppelin. Живой легенды, продолжающей свой высокий полёт…
Records: 1 Pages: 1